Дух, с соответствующими изменениями – Идеальное, находится в довольно сложном отношении с «материей», «материальным»; и это отношение не есть сугубо отношение противоположения. Например, даже Платон, вопреки расхожим представлениям и стереотипам, отнюдь не полагал идеальное чем-то кардинально трансцендентным, внеположным по отношению к материальному миру, – а материя, как первоматерия, относительное небытие (μη ον), хаос – находилась у него в тесном сочетании с идеальным началом, бытием, порядком; и в этом сочетании – развёртывалось третье, условно говоря, начало – становление-изменение, как текучий, суетный «реальный» мир становления-изменения, где всё изменяется, рождается и умирает, мир копий и симулякров (идолов) первообразов идей, бликов и отражений оных, их теней.

В христианской мировоззренческой парадигме, тем более, материя не есть нечто кардинально противостоящее духу; в конечном итоге, материя здесь – преображается, обожается духом, а отнюдь не «отбрасывается в ничто».

В то же время, разумеется, были и есть концепции кардинально противопоставляющие дух и материю (например, гностические).

И, вот, в этой связи я позволю себе предложить рассматривать всякую философскую концепцию, схематически и наглядно, пусть и несколько тут неизбежно упрощая положение дел, в отношении её к дихотомии материя/дух (идеальное), в виде своего рода определённой области значений на координатной оси: где по оси абсцисс, по горизонтали – располагается она, данная концепция, в своём отношение к «материальному», а по оси ординат, по вертикали – в отношении к идеальному.

Причём, замечу сразу, тут, конечно, существует масса своих нюансов.

Во-первых, то, что всякое философское учение, таким образом рассматриваемое, в себе далеко не однородно, – даже что касается мировоззренческих установок и парадигм самого автора той или иной концепции, вполне могущих меняться, и меняющихся, в течении его жизни; не говоря уж о том, что всякое философское учение, в лице его главных представителей и адептов, так же, и тем более, довольно вариабельно.

Во-вторых, одно дело «изречённые в словах», вроде как, объективированные мысли того или иного философа, а совсем – очень может быть! – другое дело его реальные мировоззренческие, сокрывшиеся под спудом и мишурой слов, под плевелами дискурсивной шелухи, основания («дословное»); и вроде как позиционируясь в определённом том или ином виде сей мыслитель, по сути – оказывается учит-то совсем-совсем о другом, о том, что оказалось недоступно для прозрения массовому большинству его читателей и исследователей. Разумеется, и область значений отношений материальное/идеальное в его философии на нашем «Графике» будет несколько, мягко говоря, размытой, неоднозначной.

В-третьих, многие философские учения, паче так или иначе связанные с религиозной сферой бытия, имеют в себе несколько слоёв, условно говоря, «посвящённости», и на одном, нижнем, скажем так, уровне они, разумеется, будут иметь одну вроде как область значений, на нашем «графике», а на высшей ступени – вполне возможно, совсем другую, может даже в противоположном углу «графика».

Эти, и многие другие, конечно, нюансы при определении в то или иное место на нашем «графике» рассматриваемой философской концепции надо учитывать.

Возьмём, для примера, учение Маркса, марксизм и его «метаморфозы» в Советскую эпоху.

Учение Маркса – материалистическое, следовательно, всё что касается Духа, Идеального – то всё это, в конечном итоге, по сути своей, здесь оказывается иллюзией; и учение Маркса не должно сколь-нибудь, казалось бы, располагаться выше «0» по оси «Духа» (ординате). Однако не всё здесь столь однозначно. Ибо марксизм, так или иначе, пробудил забитые, в частности, в России, задавленные западническим псевдоморфозом русские стремления к Идеальному, русские мессианские чаяния, жажду (идеальную!) Правды и Справедливости. – И само, материалистическое, учение Маркса в России было воспринято именно «идеалистически», и его «материалистические» «меха» русские наполнили Идеальным. Иными словами, располагающееся, само по себе, ниже «0» по оси «Духа» и, более того, кардинально настаивая на этом, воинствуя против разного рода «идеализмов», «материалистический» марксизм, сам того до конца не осознавая, существовал, – и, в принципе, только и мог существовать и иметь силу и пафос! – лишь как «идеалистическое» учение, «идеалистически», религиозно (!) воспринятое. И в этом смысле, частично, имел (и имеет) свою «область значений» и выше «0» по оси «Духа».

В отношении «материального», впрочем, материализм-коммунизм тоже не однозначен. Разрушение «старого мира» – зачастую содержало в себе зерно и разрушения материального мира вообще. И определённая часть коммунистов-революционеров, так или иначе, целиком и полностью, до оккультного самозабвения, отдавались этому уничтожению – и зачастую только ему. Это была их Страсть – вплоть до саморазрушения.

Но в то же время, воплощаемый в СССР, в Сталинскую прежде всего эпоху, Коммунизм, сохраняя, вроде как, «марксистские» «меха» и используя, вбирая в себя позитивный гуманистический аспект и пафос учения Маркса – реализовывался как действительный Проект, в том числе, и материального становления, материального развития, обеспечивая высокое благосостояние народа, ускоренный научно-технический прогресс и т.п. вещи. И весьма высокими темпами реализовывался!

Марксизм, по своим изначальным установкам весьма воинственно настроенный ко всякому «идеализму», – и в самом этом отношении, кстати, бывший именно «страстно-идеалистичным»! – совмещал в себе и внутренние противоречия, до нелепости и абсурда («научное» построение идеального общества – на «материалистическом базисе»!), и прочие несовместимые, казалось бы, «вариации» своего собственного восприятия-истолкования, своей собственной «реализации».

Далее, в послесталинскую, условно говоря, эпоху, весь «идеалистический» аспект «коммунизма» был подло срезан, – и нам осталось, вроде как, вновь сугубо «материалистическое» «истинное» марксистское учение. Но в этой, сугубо «материалистической» форме – он был, паче как догма (!), уже бесплоден и бесперспективен, обречён, убивал сам себя. Обращаясь, первым шагом, в пошлый «гуляш-коммунизм» (Фромм), в «догоним и перегоним Америку по жрачке», а вторым – в окончательное, рано или поздно тут уже неизбежное, причём в самых подлых и низменных формах, обратное «обуржуазивание» как элиты (прежде всего!), так и всего народа. Безо всякого «идеального», без Духа. Работая целенаправленно уже на убийство Духа, Идеального. Т.е. – явно располагаясь ниже «0».

Вот такой вот различный коммунизм-марксизм исторически получился. Паче, что рассмотрел я здесь коммунизм-марксизм, его исторические перипетии и вариации, бегло и вкратце, а тут ещё можно обнаружить массу иных нюансов и направлений. Однако, полагаю, основную картину мы обрисовали. Основные «области значений» схватили.

Так же, для примера, можно сказать, что: в правом верхнем углу графика, утверждая и материальное начало и идеальное, можно расположить христианство; в правом верхнем, отрицая идеальное, но утверждая материальное – либерализм;[1] в левом верхнем, отрицая материю, но утверждая дух – гностицизм; в левом нижнем, отрицая дух и изничтожая материю – некоторые виды нигилизма. Но это, опять же, сугубо в общих чертах.

Я полагаю, для того, чтобы Россия двигалась по пути развития, раскрывала свои Потенции и Идеальное, свой Дух, давая миру свой Проект Развития и Идею, мы должны взять из того же «коммунизма» то, что обеспечивает, – и обеспечивало так или иначе в своё время, – подобную реализацию Духа, Проекта и Развития. То, что столь мучительно, но в то же время столь ярко и эффективно воплощалось в своё время в коммунистическом строительстве, – в сталинскую эпоху и потом, по инерции, заданной этой эпохой, её раскрытым Духом.

Итак, предлагаемая нами новая Идея, и формирующаяся вокруг неё национальная государственная Идеология[2], должна:

1.Быть «идеалистической»; иными словами, располагаться на представленном нами «онтологическом графике» значительно выше «нуля» по «оси» Духа, но и в то же время, не противополагаться кардинально Материи, не отрицать её, – т.е. в правом верхнем углу.

В определённом аспекте Дух, безусловно, отрицает Материю – человеку для раскрытия в себе своей Свободы и творчества, т.е. своей сущности, необходимо овладение (в том числе и как подавление) своих вожделений, влечений, – без этого овладения собой нет, в принципе, действительной Свободы; но, с другой стороны, полагаю, и полностью отрицать «материю», материальный аспект человеческой общественной жизни нельзя. Парадокс в том, что действительное материальное развитие, тот же научно-технической прогресс, например, могут быть обеспечены лишь людьми самозабвенными, служащими определённой Идее, Идеальному началу, отдающими этому служению все свои силы и энергии, – раскрываясь тут в своём творчестве и отдавая это своё творчество сему Служению. Действительное материальное, всестороннее развитие общества обеспечивается «идеальным», «идеалистами». Нам нужно материальное развитие, необходим научно-технический прогресс, – а без Идеального начала, в сколь-нибудь полной мере, он невозможен.

2.Данная Идея должна быть общемировой. Нет, конечно, она изначально формулируется и формируется для России прежде всего, для её Развития, для обретения ею реального государственного суверенитета, для актуализации народных общественных творческих энергий и направления их в конструктивное должное русло, – но, в перспективе, она непременно должна предполагать некий новый Мировой Проект. Проект развития мира и человечества.

3.Эта Идея должна включать в себя, непременно, как свой аспект, Идею Справедливости.

Это очень русский аспект, актуализируемый в русской культуре, в русском мировоззрении, – хотя присущий, безусловно, и другим культурам, – тот же Платон своё государство, идеальное государство, обосновывал на Идее Справедливости, – пусть и понимаемой чуть-чуть специфически и иначе, нежели она, Идея Справедливости, раскрывается в русском мировоззрении, в русской культуре. И эта Идея Справедливости, разумеется, в отличие от «западного» её «понимания», «западных» её заглушек и симулякров, здесь отнюдь не сводится сколько-нибудь к чему-то «юридическому» («законности»; ср., например, английские «варианты» «справедливости»: justice – скорее, «правосудие», validity – «законность», «юридическая сила», equity – «равенство», correctness – «правильность», «корректность»; очевидно, тут нет ничего даже близкого русской «справедливости»!). Справедливость – прежде всего нравственное, этическое понятие; более того, в русской культуре, в русском мировоззрении оно имеет и онтологический смысл. Т.е. – смысл именно фундаментальный, на котором зиждется жизнь общества и человека, общественное здание; и, как это чутко уловил ещё Платон, социальное здание может строиться лишь на ней: на Идее Справедливости. И ещё один важнейший нюанс: Идея Справедливости не есть лишь идея некоей «социальной справедливости», не есть лишь «идея» взятая в своём сугубо «материальном» аспекте; нет – это более широкое понятие, и тут аспект прежде всего духовный имеет приоритет.[3]

4.Идея Творчества. То общество, которое будет формироваться на основании нашей Идеи будет обществом, в котором в полной, по возможности, мере будут реализовываться и актуализироваться, раскрываться творческие способности человека, каждого человека. И эти актуализированные и раскрывшиеся творческие способности всех и каждого будут, разумеется, иметь свой конструктивный вектор социального приложения.

Актуализация творческих способностей и реализация общественной справедливости, в значительной степени, и составляют то, что называется Идеей Общего блага.

5.Идея Блага, вообще, у Платона есть Идея идей; Платон её метафорически сравнивает с источником света, в то время как прочие идеи – свет, свет от неё. Мы же берём здесь не саму, конечно, Идею блага, а её блик-аспект, реализуемый в общественной жизни – как Общее, Общественное благо. А это Общее благо и есть то, по сути своей, в значительной мере, что можно выразить как единство Идеи Справедливости и Идеи Творчества. Подлинное, действительное благо человека – это возможность его творческой самореализации, его творческой самореализации при этом ещё и на благо общества.

То общество, которое предполагается, как наш Проект, есть общество, в котором будут реализовываться вышеназванные Идеи, как его Высшие Ценности, – впрочем, ими ценностная система данного общества отнюдь не исчерпывается, – и это будет, действительно, свободное общество, т.е. общество, в котором каждый человек будет творцом, будет иметь возможность раскрыть и реализовать свои творческие возможности и таланты, раскрыть свой Образ Человека; и в своём отношении с другими людьми – такой человек будет глубоко ответственным, – ибо Свободы, в принципе, нет, по определению, как действительного самостоянья (отличное, кстати, пушкинское слово)[4] человека, без ответственности, – а это и есть подлинная реализация принципа-идеи Справедливости.