Окончание

     Кстати, несколько слов, подробнее, о том, зачем, собственно, Великобритании всё это, «революция» в России, было нужно; и почему нужно было именно ей, и именно сейчас. Ведь, она – вроде как, «союзник» по «Антанте».

Дело в том, что для Британской Империи в начале ХХ века наступали довольно проблематичные, мягко говоря, времена; и всё оттого, что молодой хищник-конкурент, – в лице Германии, – весьма активно поднимался и, в экономическом плане, вот уже оставлял Британию всё более и более позади себя; единственное, чего всё более не хватало Германии – так это ресурсов; её колонии были на порядок меньше английских, а весь мир, почитай, на ту пору был уже поделён, и поделён в пользу Великобритании; и, очевидно, что столь бурно поднимающаяся в центре Европы Германия должна была, в очень скором времени, подмять под себя всю континентальную Европу, – что так или иначе оборачивалось весьма большими проблемами для английской «пристяжной» Франции и, значит, для, собственно, Великобритании; да плюс к тому, немцы, наверняка, зарились уже и на английские колонии по всему миру, да и на колонии тогдашнего английского сателлита – Франции; не говоря уж, в частности, о геополитически убийственном (для Британской Империи) немецком железнодорожном проекте, условно, ББББ (Багдад-Басра-Бизантий-Берлин). Это с одной стороны.

С другой стороны, неплохие показатели роста показывала и Российская Империя, – пусть и уступавшие немецким, и пусть российская экономика была весьма крепко тогда уже завязана на англо-французские кредиты, пусть уже и была пронизана иностранным капиталом, но так или иначе темпы её тоже представлялись, для британского «Льва», довольно опасными, а российская экспансия в Азии, – хоть и несколько окороченная тогдашней английской марионеткой – Японией, – по-прежнему представляла для Туманного Альбиона, его азиатских колоний, существенную угрозу: Россия активно внедрялась в Китай, включившись в его колониальную делёжку «мировыми державами»; да и над Индией нависала по-прежнему.

Да, для Великобритании, Германия (Германская Империя) была более опасной: она и развивалась, экономически, быстрее, и была более самостоятельна, – и экономически, и политически, и духовно, – тем более, немецкие масонские ложи в конце XIX в. (после 1871-го г.) выскочили из-под английского контроля и зажили, так сказать, более менее самостоятельной жизнью, – и эта («масонство»), вельми важная, английская духовно-политическая ниточка оказалась, в Германии, тогда обрублена. И, акцентирую на этом внимание, Германия развивалась быстрее именно потому, что была более, – и политически, и духовно, и экономически, – самостоятельна; Россия же, целенаправленно обращаемая Мировым (сиречь, тогда, англосаксонским, прежде всего) Капиталом в периферию становящейся мировой капиталистической системы, – через местную компрадорскую элиту, – развивалась, оттого, медленнее и, действительно, обращалась в страну «периферийного капитализма»; однако всё же, вопреки всему этому, развивалась.

А теперь представьте: если Российская и Германская Империи договорятся!... … …

Чем (!) это может обернуться для Англии?

Крышкой.

«Если прижмут к реке, то – крышка!…» (фраза из известного советского фильма).

И ежели взглянуть на тогдашнюю карту мира, то подобный исход для Британской Империи, несмотря на всю её финансовую и колониальную мощь, блазнился весьма возможным, и даже уже почти неизбежным. Англию, действительно, вот-вот уж «прижимали к реке».

Каков же, для Англии, был выход?

А старый проверенный: стравить в войне двух своих сильных соперников-конкурентов. Причём, самим выступить на стороне того, который немножко послабее, менее «страшного». В данном случае – на стороне России.

Однако английский истеблишмент, при этом, очень хорошо понимал, что если Россия тоже выйдет, вместе с Англией, победителем в этой войне, то она, Россия, оттого станет только ещё сильнее и влиятельнее на континенте (в Евразии). Тем паче, что Англии удалось втянуть Россию в эту, – Первую Мировую (Великую), – Войну лишь посулив ей, России, в числе прочего, и Проливы (Босфор и Дарданеллы)! – А её, России, в таком случае, геополитический конкурент в Европе, – Германия, – окажется ведь сокрушённым, – и, значит, Россия получит возможность доминировать, собственно, в континентальной Европе, и, значит, очевидно – Англия не могла, ну никак (!), позволить России победить в этой Войне и заполучить господство в Европе, и, в частности, получить и этот свой приз – «Дарданеллы», – потому что, в таком случае, Россия просто напросто: перерезала все транзитные пути Европа-Азия – это раз; нависала над «английским» Ближним Востоком – это два; обретала основу для полного контроля Балкан – три. И т.д., и т.п.

Большая английская Игра была бы, при таком исходе, не сказать, что проиграна, но проиграна почти.

Поэтому Англии, кровь из носу, оказалось, первым шагом, нужно стравить Россию и Германию, у которых не было никаких серьёзных противоречий, по крайней мере таких противоречий, из-за которых нужно было бы воевать

И английской дипломатии это, блестяще, удалось. Это, конечно, отдельная история, и о ней речь – отдельно, но сейчас скажем лишь, что, со стороны британских политиков и дипломатов, всё тут было сделано просто виртуозно.

Но это был первый шаг. Второй – это обрушить, изнутри, данные Империи. Нас сейчас не касается подобное «обрушение» Германии; тем более Германия и войну-то – проиграла. Её внутреннее обрушение лишь немножко ускорило победу «союзников» по Антанте и примкнувших к ним СГА. Но только победу – уже без одного из «союзников», – России: которая, режиссёрами и конструкторами этой Войны, априори не планировалась в числе победителей. Однако, вот, почти уж и победила. И отсчёт времени уже шёл не в месяцах, а – в днях. Российский десант на Балканы и Дарданеллы – был уже готов; его высадка, запланированная на март-апрель, ожидалась в течении ближайших недель…

И тогда…

Тогда – Крышка.

Крышка даже не Германии, а – Британской Империи.

На волне Победы и Проливов – в России стабилизировалась бы внутренняя ситуация; оппозиция (прикормленная и курируемая англичанами), во всём её спектре (от либералов до социалистов-революционеров) осталась бы «с носом», без шансов на какую-либо «революцию». Для данной «оппозиции», при таком исходе Войны, вообще, наступали, говоря просто, «вилы»: часть её, после расследования её, «оппозиции», предательской (!) антигосударственной, деятельности во время Войны, очень даже могла бы очутиться у «стенки».

Россия, в итоге, укреплялась бы и внутренне, социально, и внешне – геополитически.

А это, действительно, для Англии – Крышка.

Поэтому Великобритании нужно было скорее быстрее сейчас же немедленно катализировать «революционные» процессы в России, включать всех своих марионеток и шестёрок, задействовать всю их палитру, от агентов влияния до террористов-бомбистов, от кадетов-октябристов до эсеров.

И она задействовала.

И – понеслась.

Процесс английского науськивания, спонсорской подпитки и прочего «влияния» пошёл по нарастающей: по всем каналам: от масонских лож до прямого дипломатического шантажа.

И ещё раз поражусь-восхищусь: как «на щелчок раз-два» британский политический Субъект мог тогда включать/выключать «российскую оппозицию».

Первый раз Англия «щёлкает пальцами» в 1905-м г., – подрывая Российскую Империю изнутри в помощь Японии, – и по России прокатываются волны революционной смуты; в итоге, Россия оказывается вынуждена подписать «проигрышный» для себя мир, – впрочем и здесь британцам приходится использовать и своих высокопоставленных агентов влияния, вроде Витте; и столь же, «по щелчку пальцев», «русская революция» заканчивается в 1907-м г., как только Россия подписывает «Англо-русское соглашение» (от августа 1907-го г.) о разграничении сфер влияния в Азии, – впрочем, опять же, и тут Англия использует свою высшую агентуру влияния, министра иностранных дел А.П. Извольского, – и, завязывая узел «Антанты», втягивает Россию в ловушку своей хитроумной геополитической комбинации, целью которой – является, в стратегической перспективе, шах и мат русскому царю и всей Российской Империи.

Второй щелчок, – и вот вам, пожалуйста, беспорядки июля 1914-го г., – как-то вдруг сами собой вспыхнувшие за 10-11 дней до начала войны (28.07.1914.), и наглядно показывающие германскому руководству, что Россия это колосс на глиняных ногах: что, мол, как только Германия, хе-хе, нападёт на Россию, та просто напросто сама взорвётся изнутри и рассыплется. – Английский истеблишмент показывал тогда чудеса дипломатической эквилибристики, втягивая Германию в войну с Россией, соблазняя немцев, в данном случае, «очевидной» российской слабостью. А как только война началась – всё, куда-то, так же вдруг, исчезли и «беспорядки»…

И, наконец, третий щелчок – собственно «февральская революция». И вновь – «народное возмущение», «протестующий народ», «доведённые до отчаяния граждане»; ну а под аккомпанемент «уличных беспорядков» – реализация заговора высшей российской элиткой.

И никакой тебе «русской Победы», никаких тебе «Проливов»; а – кровь, смерть, смута, распад страны, гражданская война…

Ради этих высших имперских геополитических интересов Англии, конечно, пришлось жертвовать и своими солдатами, – Война, несмотря на скорое вступление в боевые действия на стороне Антанты мощной армии Соединённых Государств Америки (с 06.04.1917-го г.), вследствие февральского революционного коллапса в России, вместо того, чтобы, судя по всему, закончиться уже к концу 1917-го г., – Германия и её союзники, испытывавшие серьёзный ресурсный голод, вряд ли что смогли бы продержаться дольше, – протянулась ещё один «лишний» год, до ноября 1918-го г.

Однако Игра стоила свеч; более того, эта Игра была, для Англии, жизненно необходимой.

А теперь сделаем кратенькое заключение относительно того, каков же был расклад «революционных» сил накануне «февральского переворота»? – Так сказать, какие пешки были расставлены Субъектом Игры и что эти пешки из себя представляли.

1.Высшая придворная великокняжеская элита.

Эта «высшая элитка» политически выразилась прежде всего в т.н. «великокняжеской фронде». Была категорически бездарна и паразитична; привыкла «хорошо жить», но этого ей уже казалось очень мало, – хотелось быть «владычицей морской», ручки чесались рулить государством, – разумеется, безо всякой реальной ответственности за последствия этого руления. Однако ни необходимых для того интеллектуальных, ни нравственных качеств категорически не имела.

Идеологически – оккультна, с уклоном в спиритизм и прочие мартинистские и розенкрейцерские штучки. Сидела, как само собой разумеется, на английском крепком крючке. Во время Войны, дополнительно, с одной стороны, в лице одних своих представителей (в.к. Николая Николаевича, Сергея Михайловича, например, etc.) – губительно, для армии и фронта, вмешивалась в дела армии, пыталась ею самочинно рулить; а с другой стороны, в лице других своих представителей – «благородно» отлынивала от военной службы.

Целью «оппозиционно-революционной» деятельности данной группы являлся своего рода «дворцовый переворот», в результате которого от престола будет отрешён «безвольный» Николай II, а им всем, и без того имевших вроде как «полную волю», будут предоставлены все рычаги управления «этой страной», с полным правом иметь в «этой стране» всё, ни за что в ней, впрочем, как и прежде, реально не отвечая! – Тем самым, реализуется банальный Олигархический принцип, в его вариации «боярского царя», – на место коего метил прежде всего в.к. Николай Николаевич (впрочем, были и иные кандидатуры).

2.Олигархия, прежде всего староверческого толка, как некая социально-экономическая основа, и надстраивающаяся над ней – «либеральная» думская оппозиция.

Данная социальная группа имела весьма большие денежные средства, контролировала почти все СМРАД, но в то же время имела относительно небольшие возможности в непосредственном управлении государством, – а этого ей оченно уже хотелось. Денежные богатства данной группы давно уже вышли то тот уровень, когда деньги становятся не средством жизни, – их, денег, уже имелось у них много больше, нежели может потребить отдельный человек, – а, во-первых, культом, религией, и во-вторых – средством для достижения Власти: классическая модель Д-Т-Д', теперь уже искала своего воспроизводства на уровне Д'-В-Д'' (где В – Власть), – опять же, в удовлетворение всё того же «вечно возрастающего» Культа Мамоны-Капитала.

Данная группа, опять же, целиком, и идеологически-духовно, и экономически, была зависима от Великобритании, от её («транснациональных») капиталов, служила, сознательно или бессознательно, используемая втёмную или более явно, проводником интересов Британской Короны.

Целью заговора этой группы было свержение Николая II, и, как программа минимум, установление олигархической модели управления с вполне подконтрольным «боярским царём», либо, программа максимум, установление «чистой» олигархии, сиречь «республики», с созданием себе «демократической» ширмы, когда на государственные посты будут выбираться, очевидно, те «петрушки», которых проведёт «на выборах» в президенты и прочие депутаты данная олигархия с помощью своих денежных средств, сама же при этом – оставаясь в тени, будет иметь в стране всё ни за что реально в ней не отвечая.

Идеологически-духовно, по преимуществу, эта группа была, по своим корням, староверческой (частично – иудейской) и, оттого, соответственно (мягко говоря, негативно) относящейся к «православному царству». – Однако, в сущности, вполне уже исповедовала «капиталистический» («иудео-протестантский») культ Мамоны; дополнительно, окормлялась «модным» тогда масонством, с его оккультными «духовными» практиками и установками. Откровенный проводник Олигархического принципа.

3.Высшая военная элита («заговор генералов»). Цели и истоки-основания данной элитной «оппозиционно-революционной» группы заговорщиков были не сильно отличающимися от вышерассмотренных: всё то же безответственное желание рулить в стране всем, имея все возможные от того блага. А этой «роскошной жизни», как ни крути, оказывается, мешал тогда лишь «слабовольный» самодержец.

Удивительно, люди имели вроде бы всё, – и богатство, и власть, и статус-престиж, – разумеется, на определённом, но весьма всё же весьма высоком, уровне, однако – нет, им хотелось большего, можно сказать – всего, и, желательно, сразу! Как бабке из известной сказки Пушкина, – в полном соответствии с «Петлёй Златоуста» («чем больше имеешь, тем больше хочется»). А чего, собственно, вообще, им хотелось, и на каких, собственно, социальных основаниях, вряд ли кто них, генералов-заговорщиков, мог разумно тогда сказать.

Сидела эта группа, аналогично, на всё том же английском крючке и прыгала, сама того, скорее всего, не сознавая, по мановению этого крючка-ниточки.

Целью генеральского «заговора», в политическом плане, было, аналогично же, установление «конституционной монархии», т.е. – царь («слабовольный») будет подчиняться «благородным и мудрым» генералам, а они, Генералы, – нечто вроде хунты, – будут иметь в России всё, ни за что реально, при этом, не отвечая. Идеология данной группы обеспечивалась масонской «Военной ложей». Своего рода, «военная» вариация Олигархического принципа.

Ну и, наконец, 4.Революционная «массовка»; сюда же – террористы-бомбисты.

Данная группа, впрочем, не играла ещё существенной роли в осуществлении «февральского переворота», – хотя, как необходимая «майданная» массовка, с одной стороны, а с другой – в качестве непосредственных исполнителей политических заказных убийств и прочих революционно-террористических (устрашающих) актов, вполне использовалась; но шла, так сказать, здесь «вторым номером»; пока; это после Февраля – данная группа-сила станет выходить на первые роли; однако об этом будет у нас отдельный разговор.

В качестве своего Кукловода этот, довольно широкий, спектр «революционно-демократических движений» имел всё тот же Туманный Альбион, по преимуществу; разумеется, на ниве всесторонней поддержки и управления данными «революционными» движениями пытались подвизаться и иные крупные геополитические Игроки, – прежде всего, немцы, – однако они шли тут, всё же, «на вторых ролях»; главным Кукловодом здесь работал именно британский тайно-политический Субъект.

Заявленной социально-политической целью указанной группы-силы было установление, в результате «революции», республики.

Духовно-идеологический спектр у этих ребят был более чем широк: от материализма-атеизма, в его марксистских, и иных толков, формах, до всё того же масонского оккультизма.

Данная «сила-группа», также, играла на руку Олигархическому принципу; использовалась иными силами-группами в качестве орудия для достижения ими своих целей.

Это с одной политической стороны.

С другой, противоположной, политической стороны, – по стороны Самодержавного принципа, – стоял простой народ, в целом, и лучшие, преданные Самодержавию, представители элиты; однако последние оказывались всё более в меньшинстве, – относительно носителей Олигархической тенденции в среде элиты, – и, тем паче, иерархическая система, в данную пору, отбирала в себя уже по преимуществу именно в стратегии данной Тенденции.

Итак, остаётся у нас, в таком случае, здесь, «чёрный народ» и Самодержец.

1.Народ: а) по преимуществу, православный, – но именно в этой своей культурно-идеологической матрице подавленный, лишённый перспектив развития и всё более обращаемый в средство капиталистической эксплуатации; и, поэтому, б) в силу данной подавленности, всё менее крепок в своей приверженности Самодержавию и Самодержцу; да и, надо сказать, почти напрочь оказывался он в то время лишён возможности как-либо влиять на политические процессы в стране; тем более, в) староверческий кластер «народа», априори негативно настроенный по отношению к Русскому государству и олицетворяющему его Самодержавию, был значительно большим, нежели считалось официально, и, даже, имел тенденцию увеличиваться, – в силу всё той же отчуждающей бюрократизации русской православной церкви и её всё более откровенного холуйского прислуживания высшим эксплуататорским классам.

Социальная структура российского общества становилась всё более «стеклянной», крайне хрупкой.

2.А теперь об олицетворявшем в ту пору Самодержавный принцип – императоре Николае II. Был ли виноват Николай в том, что случилось? Безусловно, был.

Очевидно, что Николаю не хватило, просто говоря, ума, чтобы: а) просчитать ситуацию, сложившуюся вокруг него, просчитать «заговор» против себя, – кстати, бывший уже давно «секретом полишинеля»; б) понять реальную ситуацию в стране, в которой, по духу своём монархической, население, в большинстве своём, всё более отворачивались от монархии, от него, её собой олицетворяющего, – и в силу господства «либеральных оппозиционных» СМРАД над информационным полем, и в силу торжества «периферийного капитализма», с его разрушением последних остатков государствообразующего принципа Справедливости и т.д., и т.п.; в) понять, кто же собственно ведёт против него, и вверенной ему России, свою неявную Войну, – Великобритания, – а это, помятуя о тянувшейся сквозь весь XIX в. Большой Игре, понять и осознать было совсем несложно.

Можно продолжать ещё весьма длинный список, относительно того, чего не хватило, в стратегическом плане понимания сложившейся внешне- и внутриполитической ситуации, Николаю II, однако, полагаю, и без того уже достаточно.

Николаю не хватило, очевидно, и воли, – воля для того, чтобы, поняв вышеизложенное, развернуть ситуацию, – или хотя бы реально попытаться (!) это сделать, – в правильном, скажем так, направлении.

Кстати, это очень важно – понять, в каком именно направлении двигаться, каковы должны быть наши стратегические цели развития. А для этого тоже нужен, впрочем, недюжинный ум.

О «слабоволии» Николая не писал только, наверное, ленивый. Очень ёмко сложившуюся ситуацию, в этом смысле, выразил военный министр В.А. Сухомлинов (министр 1909-1915-й гг.), – которому, кстати, Николай обещал, при призвании того на данный министерский пост, всестороннюю и полную поддержку, а, в итоге, когда против Сухомлинова пошла нехорошая интрига великих князей (Николая Николаевича и Кº) и «либеральной оппозиции», безвольно «слил» своего преданного министра, – так вот, Сухомлинов весьма верно заметил тогда о столь мешающих Делу «слабой воле одного и злой воле другого», – имея здесь в виду «злую волю» в.к. Николая Николаевича, этого самовлюблённого интригана, столь потрудившегося, в силу личных неудовлетворённых раздутых амбиций, на ниве разрушения России, – хотя, наверное, правильнее тут будет даже говорить о «коллективной злой воле», имея в виду всю высшую «оппозиционную» элиту, олигархическую и великокняжескую, подрывающую корни того дуба, который вполне исправно кормил их желудями; однако, по-видимому, им хотелось уже много большего…

Дохотелось…

А теперь, собственно, об «отречении». Я сейчас не рассматриваю вопрос, было оно, в действительности, или не было (мы рассмотрим это отдельно); однако, в любом случае, так или иначе, Николай не имел никакого, – ни юридического, ни, тем более нравственного (!), – права отрекаться. Он – помазанник Божий; он, помазанный на царство, несёт Бремя и Крест верховной власти, Бремя и Крест высшей ответственности перед Богом за страну, за народ, и не имеет никакого (!) права, тем паче под чьим-либо давлением, уйти с этого поста, отказаться от этих своих Бремени и Креста. Получается, в таком случае, «отрекшись», Николай предал Бога, нарушил завет с Богом, порвал данный Богу обет.

И нет и не может быть никаких обстоятельств, которые могли бы его вынудить нарушить этот обет.

Наверное, Государь может, по своей личной воле, здраво и самокритично рассудив, что я, увы, плохой самодержец и не могу адекватно и справедливо управлять своим государством, безволен и неумён, и по своему личному свободному решению, значит, изволю передать это право, покаявшись перед Богом, более достойному человеку, – например, своему умному и волевому, брату.

Однако, во-первых, такое решение самодержец должен принимать исключительно сам, по своей личной воле, на основании здравой оценки себя и сложившегося положения вещей, без какого-либо давления каких-нибудь господ-заговорщиков; а во-вторых, отрекающийся таким образом самодержец, должен, столь же самолично, указать на, действительно, более достойную кандидатуру. – Очевидно, кстати, что на тот момент никаких таких достойных кандидатур, хоть как-то соответствующих образцу настоящего Самодержца, хоть как-то аналогичных отцу Николая II – Александру III, или Ивану IV Грозному, по своим волевым и интеллектуальным качествам, и, значит, способных вывести страну из того кризиса, в который она скатилась (или – её «скатили»), и близко не было. – Так что, получается, Николай, отрекаясь, просто бросает страну, и вверенный ему Богом народ, на произвол судьбы, – ибо, отрекшись так, как он отрёкся («в пользу Михаила»), он, действительно, как бы отбрасывает Божию длань от России, и теперь, здесь, в России, отныне, будет править отнюдь не Бог, а – Хаос, или его изнанка – беспощадная Судьба. Как оно и случилось.

Можно, конечно, сказать, что, мол, Николая заговорщики вынудили «отречься» путём шантажа, – и даже не шантажа его личной смертью, – ибо если Государя шантажируют такой, простите, мелочью, как его собственная жизнь, а он, оттого, струсив, оставляет Престол – то такому Государю, по определению, грош цена, – и, полагаю, этот вариант тут даже и рассматривать не надо, потому как если Николай, предположим, отрёкся под страхом смерти, то тут, действительно, и говорить даже не о чем, – ибо фуфло это будет, в таком случае, а не Государь.

Помазанник Божий; настоящий Государь должен умереть, а не сдать Престол. Это – очевидно; как «дважды два».[1]

Однако тут ведь мог быть и шантаж более жёсткий: например, шантаж семьёй, жизнями жены и детей.

Что тут сказать?

Это, конечно, шантаж более жёсткий; и на такой шантаж могут пойти только отъявленные отморозки.

А теперь подумаем: если ты, Государь, уступаешь шантажу подобного рода отморозков, которые, по их заверениям, готовы расправиться с твоей семьёй, женой и невинными детьми, то ты, отрекаясь от престола в пользу этих, по сути дела, отморозков, обрекаешь страну на власть подобного рода подонков?! Страну, которую вверил тебе Бог?!

Обычный человек, шантажируемый жизнями близких ему людей, в принципе, может от чего-то «отречься», «переписать имущество», заплатить «выкуп» или сделать что-то в том же роде, – да и то, наверное, не всякий и не всегда. А тут мы говорим не об обычном человеке, а о человеке, который несёт самую высшую ответственность, – ответственность перед Богом, – и мы здесь выходим уже даже не на уровень «офицерской чести», которая предполагает постановку, в «ситуациях чести», жизни на кон, нет, мы тут имеем дело с «честью самодержавной», честью совершенно иного уже порядка, нежели даже уровень чести офицерской.

Настоящий самодержец, шантажируемый заговорщиками, шантажируемый относительно жизней его близких, должен вынести и этот Крест и это Бремя, и спокойно ответить заговорщикам-шантажистам: «убивайте».

И если эти «заговорщики», действительно, суть отмороженная сволочь и пойдут на подобное убийство – то тем самым они покажут всем, всей стране, всему народу, своё истинное лицо, лицо убийц невинных детей, и, полагаю, политическая песенка их будет тут же спета, – от них отвернутся почти все, за исключением, разве что аналогичных отмороженных ублюдков, но таковых, полагаю, будет уже отнюдь немного.[2]

И даже если после этого они убьют лишь его – Государя, Николая, а семью его, положим, тронуть не посмеют, то, по крайне мере, он, Государь, тогда, действительно, до конца исполнит свой Высший Долг, и всё тогда, опять же, станет более ясным и прозрачным, и Бог Россию не оставит, и Игра-интрига заговорщиков, скорее всего, будет ими безнадёжно проиграна.

Ну а ежели их шантаж «убить детей» окажется лишь блефом, и они на подобное преступление не решатся, – то и чего тогда «отрекаться»?! – И Государь тогда бы, своими мужеством и решимостью, переиграл бы этих «заговорщиков» и, скорее всего, развернул скверную ситуацию в свою пользу…

Спустя четверть века местоблюститель русского престола Иосиф Сталин-Джугашвили, как настоящий, хоть отнюдь и не «помазанный», самодержец, ответит затеявшим свою изящную интригу нацистам, пытающимся шантажировать его жизнью сына, Якова Иосифовича Джугашвили, – якобы находившегося тогда у них в плену,[3] – на предложением этих нацистов обменять пленного генерала Паулюса на «лейтенанта Джугашвили», «исторически» ответит: «я солдата на фельдмаршала не меняю».

Наверное, можно предположить, чего (!) стоило Сталину, как отцу, так ответить; однако, очевидно, что суть немецкой интриги заключалась здесь в том, чтобы сыграть на «отеческих» чувствах Сталина и вынудить его «обменять сына», и, тем самым, выставить его в негативном свете перед советским народом, честно проливающим кровь на фронтах: вот, мол, поглядите, как Сталин своего «сынка» выменивает, пока вы тут гибнете! – Так вот, чтобы не дать немцам даже мелкого повода для ведения подобного рода «информационной войны», имеющей целью раскол советского общества, Сталин и отвечает так категорически отрицательно: «не меняю». «Убивайте».

И так, честно говоря, должен отвечать настоящий Государь.

Понимающий ситуацию, сознающий свой великий Долг и имеющий государеву Волю.

А если ты так ответить не можешь – то ты, по сути своей, не Государь; иди занимайся чем-нибудь другим, менее смертельно опасным.

Однако, возвращаясь к ситуации «отречения» Николая II, предположим, что, в действительности, никакого «отречения» не было, а всё это («отречение») – лишь «фейк» заговорщиков, разумеется, сопровождаемый полной информационной блокадой царя, с одной стороны, и шантажом его жизнью семьи, с другой: чтоб не «рыпнулся».

Что ж, в таком случае, Государь, полагаю, подложно «отстранённый» от власти и, якобы, «отрекшийся», опять же должен был сделать всё, чтобы объявить народу России о том, что он не отрекался, что всё это ложь: призвать народ, войска (он же выступал перед ними, «прощаясь»), сопротивляться, умереть, наконец.

Однако, опять-таки, этого не случилось. Всё прошло вполне тут тихо да гладко.

И, получается, вот, уже не суть важно, отрёкся ли Николай в действительности, или всё это его «отречение» есть лишь гнусная подделка заговорщиков («телеграмма с факсимиле»), – он остался жив и, тем самым, увы, негласно подтвердил своё «отречение», даже если оно и было вполне, по факту, «липовым».

Чем, всё одно, обрёк себя на будущую казнь, а Россию – на кровавую Смуту.

Надо понимать тут очень простую вещь: царь, самодержец – это олицетворение Верховной Власти в России, её стержень. Сама Власть, по сути своей, олицетворяется в России царём. Есть в России Царь (Император, сильный «генеральный секретарь», сильный «президент») – в России нет смуты, жизнь идёт-вращается своим чередом, всё развивается; а нет в стране Царя – нет и Власти; и все «законы», и «государственные учреждения» лишаются здесь своего «уважения» и реальной (!) «легитимности»; всё идёт в разнос и впадает в хаос.

Это – мировоззренческая социально-политическая специфика русского человека, русского народа. И, полагаю, российский Самодержец, кто бы он ни был, кто бы, волею судеб, ни занимал это «место», – «президента» или «диктатора», «местоблюстителя», или чего-то в том же духе, – он должен этот нюанс очень хорошо понимать.

Более того, скажу, Верховная власть – по сути своей, так или иначе, сакральна, имеет некую Тайну, несёт в себе некий блик священности. «Отречение» же, по сути, лишило Власть в России сакральности, некоей высшей её таинственности; а без сакральности, это, Власть, только насилие и есть, только и может держаться, что насилием. В «демократических» обществах (на Западе) данная проблема решена посредством того, что реальная (олигархическая-клановая) власть выведена там в тень (в Тайну), а то, что фигурирует в качестве «официальной власти» («демократии») суть выставочные персонажи, «политические петрушки», разумеется, не имеющие никакой сакральности и тайны, и почти не имеющие никакой реальной власти. Россия же, очевидно, есть общество совсем иного рода, и здесь подобного толка двухконтурный политический балаган есть нечто очень чуждое, и я бы даже сказал – избыточно тяжёлое. Поэтому – здесь нужен реальный Царь. И как олицетворение этой самой Власти, её законности, и как олицетворение её, Власти, священности.

И тут возникает, в связи с описываемыми здесь событиями, вопрос: понимал ли Николай II, «отрекаясь», чем (!) это, его «отречение», почти неизбежно, грозит? Что в России – просто не станет Власти. Что будет – жуткая Смута. И будет она – почти неизбежно. И Смута эта, наипаче в ситуации Войны, очевидно, весьма кровавая. Что, очень даже может быть, не станет и России!

В подобной ситуации, простите, ни в коем случае нельзя идти на «отречение». Или уж если идти, сознательно и исключительно добровольно, то прекрасно понимая, кому ты отдаешь свою власть, – обязательно, более чем ты, пригодному к несению Бремени и Креста Верховной Власти. А ежели таковых на политическом горизонте нет, то и «отрекаться» – вот так, в Пустоту, а по сути, очевидно – в Хаос и Смуту! – ни в коем случае нельзя. «Авось вывезет»?

Не «вывезет»!

Не «вывезло».

Я полагаю, что Николай, – один раз, ещё совсем недавно, решительно взявший тогда бразды правления армией, убрав бестолкового в.к. Николая Николаевича и сам став Главковерхом, – ну никак не мог вот так запросто «отречься».

Впрочем, собственно, об «отречении» у нас будет свой особый текст.

С другой стороны, может быть, я, действительно, слишком многого требую от Николая II Александровича, когда говорю, что он не должен был отрекаться, а, как минимум, умереть, но не отречься. Да я и не требую. Требует История.

Вот можно представить: когда «кругом измена, трусость и обман» (и, добавлю от себя, по сути, «…и глупость»), Николай Александрович, в виду заговорщиков-генералов и думских либералов-заговорщиков, построил бы подразделение своей личной охраны перед собой и сказал: так мол и так, меня пытаются свергнуть с престола, шантажируют жизнями моих детей и жены, подняли в Петрограде «массовку», – хулиганов, мальчишек и девчонок, бегающих и орущих провокаторов, что нет хлеба, да и отмороженных вооружённых бандитов тоже, – и под таким предлогом, вот, требуют, чтобы я оставил царство; и посему, решайте: со мной ли вы до конца, в эту грозную историческую минуту, или предадите меня!?, кто пойдёт со мной до конца, может быть, до своей скорой тут смерти – два шага вперёд!...

Я полагаю, воодушевление личной царской охраны было бы здесь запредельным...

Они бы просто порвали, в клочья, всю эту заговорщицкую шантрапу.

А потом, может быть, на базе этого личного охранного подразделения, из тех, кто решился «идти до конца» – составить то, что называется спасительным, для царства и для Государя лично, назовём вещи своими именами – Опричным Орденом.

Ну, наверное, давать ему прямо такое название было бы несколько провокационно, – в виду того, что наша история оказалась бестолково вывернутой наизнанку отечественной историографией, где «опричнина» (Ивана IV Васильевича), её «учинённый образец», выставлена чем-то глубоко чёрным и, мягко говоря, нехорошим.

Так же, полагаю, и «личной гвардией» этот основополагающий костяк новой будущей российской элиты называть не очень хорошо, – в виду того, что подобного толка «гвардия» в отечественной истории уже фигурировала (в XVIII в.) и, частенько, бывало, меняла царей и цариц.

Так что можно было бы назвать этот спасительный зачаток просто и нейтрально – Личный Императорский Орден, – но, по сути своей, именно Орден Опричный, своего рода «чрезвычайку», столь жизненно необходимую во время наползающей Смуты, тем паче во время Великой Войны, во время, когда высшая «боярская» элита встала, – вновь, как когда-то, во времена Ивана IV Васильевича, – на путь предательства и алчбы себе Власти: иметь в стране всё, ни за что реально в ней не отвечая…

Для того, чтобы победить Заговор необходим соответствующий инструмент, – и потому, тем более на фоне катастрофического «отсутствия людей» (выражение Победоносцева) в элите, эти «люди», этот «чрезвычайный инструмент» должен был создаваться-отбираться Николаем II Александровичем, буквально, из подручных средств. – И началась бы зачистка заговорщиков. Невзирая на чины и лица. Началась бы коренная, столь жизненно необходимая для страны, смена элиты.

И, кстати, как только Царь начал бы подобного толка деятельность, решительно и жёстко, к нему сразу же развернулись огромные массы народа и, даже, частью, элиты, – все, кто стал уже отворачиваться от него, как от «тряпки» и «слюнтяя», то и дело «уступающего» то перед собственной же великокняжеской семейкой, то перед «союзничками» (по Антанте), то перед «либеральной общественностью».

А если бы та же Англия, держащая в своих руках все ниточки Заговора, по этому поводу сильно возмутилась и даже пригрозила бы «выйти из войны», – ибо русский царь де посмел тронуть её оппозиционный политический балаган, – то русский царь, твёрдо и решительно, сам бы сказал ей: «ну и выходи», ибо тогда и «я выйду» (с чистым сердцем!), – тем самым оставив Англию (которой воюющая Россия была много важней, нежели России воюющая Англия!) один на один с замирившейся на востоке с Россией Германией, алчно стремящейся к переделу колониального и ресурсного мира.

Главное, в таком случае, впрочем, для Николая Александровича – было, наконец, разглядеть истинного Субъекта Игры Заговора – Великобританию. Ибо до сей поры, – да, наверное, и до конца своих дней (?), – Николай так и остался в наивном неведении того, кто же, действительно, кукловодил всем «революционным» процессом в некогда вверенной ему стране, кто, руками своих местных марионеток, сшиб его с российского престола, кто толкнул его державу в историческую пропасть; да и кто, наконец, «заказал» его собственное убийство; и это – высший английский (вот уж становящийся всё более транснациональным) истеблишмент.

А ежели разглядеть Субъекта, сиречь – реального, настоящего противника, то – тогда и драться уже можно. А так, стоишь ты на ринге, видишь вокруг мельтешение каких-то скачущих «петрушек», а потом – раз и получаешь, как из ниоткуда, откуда-то из-за их спин, хлёсткий удар по лицу. Раз – и нокдаун. А потом, опять вдруг, ещё – раз – и уже нокаут! Неизвестно откуда и от кого…

Надо только было сорвать с «союзничка» шапку-невидимку. А по сути – снять шоры со своих царственных глаз!

Т.е. – назвать вещи своими именами (первое, с чего, по мудрому выражению Конфуция, должен начинать своё правление справедливый и мудрый правитель).

А что касается, собственно, процесса столь необходимой тогда «зачистки» заговорщиков, то, позволю себе предположение, действовать тут нужно было решительно, но именно точечно: Гучкова, Родзянко, Рузкого, Терещенко, Некрасова, Керенского, Коновалова, Рябушинского, Пуришкевича, ну ещё нескольких «думцев», «представителей общественности», «братьев-каменщиков», олигархов да генералов – поставить к стенке; а профана-профессора Милюкова – прилюдно выпороть…

В.к. Дмитрия Павловича и «Фелюшу» Юсупова, и ещё, возможно, нескольких из высшей великокняжеской элитки – тоже к стенке. В.к. Николая Николаевича – ладно уж, просто лишить всего – и в Сибирь: бессрочно. Так же поступить – с в.к. Марией Павловной («старшей»), вместе, впрочем, с её сынками, – прежде всего это касается в.к. Кирилла Владимировича.

По законам военного времени.

Впрочем, лучше было создать подобного рода Чрезвычайный Орден ещё в августе-сентябре 1915-го г., когда Николай II Александрович принял Верховное главнокомандование. И, стабилизировав фронт, начать, решительно, но точечно – зачистку в элите. Как я уже сказал, невзирая на лица; разбираясь, в том числе, и крайне обязательно, со своей собственной «великокняжеской» семейкой.

И самое, наверное, тут главное: Боже мой, как это всё актуально сегодня!, всё ведь, почти, то же самое!

Тот же, почитай, расклад сил. Та же гнилая «компрадорская» элитка, дёргающаяся на англо-американских ниточках; и тот же прозябающий, всё более погружаемый в состояние тупого ресурса для эксплуатации «гностическим» транснациональным Капиталом, «простой народ», без реальных перспектив Развития…

Только у президента нашего сегодняшнего реальных полномочий, по сравнению с имевшимися полномочиями у Николая II Александровича, кот наплакал. – Что только усугубляет ситуацию; несмотря на то, что сегодня у руля России стоит всё же более умелый политический Игрок-Субъект, недели, увы, был Николай II…