«…основная функция информации – введение в заблуждение… то, к чему она стремится – всеобщий консенсус в результате смерти мозга… приучение всех нас к безусловному восприятию симулякров в эфире. Нужно исключить всякую возможность понимания события. Результатом этого является душная атмосфера надувательства и отупения…» (Ж. Бодрийяр)

«…люди не осознают того, что делают наяву, подобно тому, как этого не помнят спящие…» (Гераклит)

Почему виртуальная реальность столь притягательна для человека? Почему она так легко овладевает им?

Разумеется, в настоящее время наличествуют как системные («объективные»), так и субъектные и субъективные причины и факторы, обеспечивающие столь «благополучный» и вот уж, почитай, тотальный переход типичного современного человека в виртуальную реальность, которая сегодня уже господствует над ним, определяет его покупки и мнения, задаёт ему соответствующие установки и стереотипы поведения, программирует его образ жизни, внушает ему страшилки и потребности.

В качестве системных факторов и причин выступают здесь интересы, с одной стороны, нынешнего государства, а с другой – большого бизнеса, крупного капитала. А в современных условиях, когда обе эти «стороны», по существу, представляют собой единое целое, когда «государственная» власть, по существу, является лишь проводником интересов крупного капитала, его, своего рода, внешним интерфейсом, то данные причины и факторы обращаются здесь, почитай, в некую тотальность.

Небольшое пояснение. Государство – это общество и органы управления обществом. К сожалению, современное буржуазное государство представляет собой сугубо «органы управления» категорические оторвавшиеся от общества и, более того, противостоящие, в своих базовых интересах, этому обществу, в целом. Современное «государство» (как органы управления) категорически отчуждено от общества, в принципе, а общество – от такого «государства». И такого рода «государство» выступает здесь сугубо как аппарат подавления общества, с одной стороны, а с другой – инструмент эксплуатации общества и извлечения прибыли в интересах крупного капитала, неразрывно связанного с этим «государством».

Для такого рода «государства» оказывается весьма соблазнительно и желательно обращать общество в социальную массу, которая целиком и полностью может определяться из виртуальной реальности, – тем самым значительно сокращая затраты на необходимый аппарат насилия, – вплоть до того, что, при необходимости, подконтрольные массы будут сами «радостно» приносить верёвку и мыло для собственной утилизации. Да уже – вот, приносят.

Для крупного капитала оказывается крайне выгодно программировать человека, – зачастую совершенно незаметно для него самого, – на те или иные покупки и поступки, внушая ему те или иные потребности и желания, внушая ему, собственно, весь соответствующий потребительский образ жизни. [8]

Поэтому для крупного капитала и подконтрольного ему нынешнего «государства» оказывается весьма выгодно продвигать разного рода «цифровые платформы» и прочие «высокие информационные технологии», суть которых, первым шагом, втянуть человека в мышеловку виртуальной реальности, а вторым шагом – овладеть, посредством известных технологий, там им полностью, «изнутри». Впрочем, овладевая им при этом и «извне», например, втянув его в свою «виртуальную экономику», подвести к отмене наличных денег, – после чего человек, как и общество, в целом, оказывается под тотальным «колпаком», с реальной возможностью, одним кликом кнопки, отключить любого человека от его средств к существованию, от его «единой карты», от его «единого документа», т.е., по сути, исключить его из «жизни», – тем самым обеспечивая абсолютное, с его стороны, «социальное послушание»; а если вводить при этом ещё т.н. «социальные рейтинги», – имея возможность тотального отслеживания всех поступков и высказываний, и прочих «трансакций», конкретного человека, – то, достигнув подобного тотального уровня социальной дрессировки и контроля, можно сделать свою власть вот уже, почитай, абсолютной и вечной.

Но это будет уже, разумеется, не капитализм, а совсем иного рода социально-экономическая модель, основанная уже не на господстве капитала над рабочей силой и присвоении продуктов труда (как оно имеет место при капитализме), а на господстве над человеком полностью, тотально, «изнутри». – И это господство предполагается здесь уже даже более тотальным и жёстким, нежели при рабовладельческой модели, когда рабовладелец владел телом раба; здесь, новые «цифровые» рабовладельцы будут владеть «душами» (чувствами, эмоциями, желаниями, потребностями, мнениями, установками сознания и т.д.) своих новых рабов, и, через это, владеть и их, этих, новых рабов, «телами». Тем более, уровень развития современных высоких технологий уже вполне позволяют совершать переход в такого рода «дивный новый мир» формации «цифрового» паноптикума (в моих терминах). [3]

Предельно кратко скажу относительно такого рода «дивного нового «цифрового» мира», как новой формации, – не предусмотренной в марксизме.

Прежде всего обращу внимание на то, что, в соответствии с концепций Маркса и его последователей, переход к каждой последующей формации осуществлялся, на основании развития средств производства, неким новым правящим классом: феодалы (землевладельцы) сменяли рабовладельцев, а буржуазия (владельцы средств производства, господствующие над рабочей силой, над наёмным трудом) сменяли феодалов-землевладельцев. Переход же в новую грядущую формацию – коммунистическую – должен, здесь, как предполагается, совершить новый господствующий класс, – могильщик буржуазии, – пролетариат. Однако, важно заметить, что всякий раз подобного рода «фазовый переход» в новую формацию осуществлялся именно некоей новой элитой, новым «господствующим классом», а отнюдь не большинством народа (обыкновенно угнетаемого, угнетенного, подвластного); в этой связи, вполне резонно будет предположить, что переход в новую, посткапиталистическую, формацию, преодолевая исчерпавший себя капитализм, может быть совершён – уже совершается – неким новым правящим классом, некой новой элитой, господствующим меньшинством, владельцами современных средств производства и, соответственно, господства: условно, «цифровиками», теснейшим образом спаянными с глобальными финансистами («хозяевами денег»).

Современный капитализм, по существу, уже всё менее «капитализм», потому как господствующие в нём «глобальные финансисты» воспроизводят свою власть, в сущности, посредством «печатного станка», и в этом плане современный капитализм, его глобальная экономическая система – по преимуществу, уже виртуален; безмерно раздуты финансовые пузыри и пр.; реальный сектор, реальное воспроизводство капитала здесь, сравнительно с данной финансовой фантасмагорией, уже совершенно ничтожны. Очевидно, что современная модель воспроизводства власти, в данной системе, основывается уже, по преимуществу, на господстве над виртуальной, информационной сферой, прежде всего, а отнюдь не на сколь-либо реальном воспроизводстве капитала.

Однако эта система так или иначе всё ещё остаётся, условно, капиталистической, основанной на воспроизводстве виртуальных капиталов, – но, в то же время, очевидно, эта глобальная система упёрлась в свои пределы: как природные (будучи, по сути, экстенсивной, охватив весь Земшар, эта система упёрлась в территориальную и ресурсную ограниченность Земли), так и социально-экономические (например, приближение нормы прибыли к нулю и т.д.).

Иными словами, мы сейчас находимся в ситуации назревшего перехода в новую формацию, – я называю её «цифровым» паноптикумом, [3] – в которой новый правящий класс, – условно, «цифровики», владельцы «информации», виртуальной реальности, – будут воспроизводить свою власть, посредством «искусственного интеллекта», на основании полной информации о всех и каждом, на тотальном контроле всех и каждого, на программировании всех и каждого совершать те или иные действия и иметь те или иные «мнения».

Это будет, как я уже сказал, не господство над «рабочей силой», «наёмным трудом», как оно имеет место при капитализме, а господство над «душами» людей. Да оно, в значительной степени, уже имеет место сегодня. И переход в эту новую формацию осуществит, уже осуществляет, разумеется, не пролетариат, – который сегодня явно уменьшается, и численно и по своему социально-политическому значению, – а этот новый правящий класс, «новая элита»; впрочем, не такая уж она, в своём ядре, и новая: по сути, это те же глобальные финансисты, тесным образом уже связанные с транснациональными «цифровыми» корпорациями (условно, FAGMA).

И эта новая формация будет отнюдь не коммунизмом, – предполагающим общенародную собственность на средства производства, снятие социального отчуждения и раскрытие сущностных творческих возможностей человека, на благо общества, – а, наоборот, эта новая формация предполагает лишение основной массы населения прав и свобод, тотальное подавление и отчуждение человека, его расчеловечивание, стирание его личности, низведение его до конструируемого «под заказ» «служебного существа», а в сумме – тотальный контроль над массами населения.

С соответствующим жёстким кастовым делением, социальной сегрегацией: 1) на элиту, имеющую все права и никаких обязанностей, своего рода «высшую расу», управляющую массами населения посредством «искусственного интеллекта» и «Больших Данных», и 2) массу населения, – причём, серьёзным образом сокращённого, поскольку оно стало уже явно «излишним», – не имеющего никаких прав и свобод, безличного, с «цифровым» клеймом, получающего дистанционное обучение, находящегося под тотальным «цифровым» контролем и т.д.

Эта «новая формация» требует, наверное, дополнительного всестороннего рассмотрения, однако я ограничусь здесь вышеизложенным.

А теперь обращусь к «субъективным» факторам, делающим виртуальную реальность, – которая призвана здесь стать, собственно, «реальностью», – столь притягательной для современного человека.

1.Прежде всего, виртуальная реальность так или иначе позволяет людям компенсировать их комплекс неполноценности.

Ощущающий себя ущербным и ничтожным человечек находит здесь, в виртуальной реальности, возможность вроде как приобщения к чему-то «большому и значимому», и, через это, сам вроде как обретает некоторую «значимость и величие» (пусть и иллюзорные). В частности, обретая, при этом, и возможность безнаказанно, простите, нагадить, – реализуя опять же свой комплекс неполноценности, в виде своего рода «комплекса собачки», предпочитающей обгадить чистую и красивую стену, «пометить» её своими «знаками», – отмечаясь, положим, в виде написания гадостей или заведомой чуши на разного рода «ресурсах», тем самым, опять же, тоже вроде как «возвеличиваясь» (пусть, опять же, иллюзорно), безнаказанно провоцируя и оскорбляя других людей, и т.д.

Поэтому, кстати, столь оказывается сегодня распространён феномен разного толка виртуальных т.н. «троллей» и иных подобных сетевых провокаторов и паразитов, находящих в такого рода деятельности не только материальную выгоду, работая, например, на тех или иных медийных субъектов власти, но и собственное удовлетворение, компенсируя таким образом свой острый зудящий комплекс неполноценности, своё личное ничтожество. Так, по сути, некое ничтожество обретает свою вроде как «значимость».

2.Виртуальная реальность предоставляет человеку удобную возможность заглушить своё мучительное «Я», сознание, личность, – в своём дионисическом (используя терминологию Ницше) стремлении предать себя забвению.

Если прежде человек в своём дионисическом порыве стремился слиться со стихией природы, матери-природы, стерев (хотя бы на время) своё мучительное невыносимое Я, свои совесть и самосознание, погружаясь в стихию дионисического опьянения, то теперь он находит много более «лёгкий» вариант подобного самозабвения – в виртуальной реальности.

Дело в том, что виртуальная реальность прежде всего отбирает у человека его личное воображение, его внутренний экран воображения, и, далее, «по списку», соответственно, у человека, уже само собой, отнимаются способность к самостоятельному мышлению, способность волить, совершать выбор, поступок; тем самым, у человека, как бы исподволь и невзначай, отбираются его личность, его сколь-либо подлинное Я, самосознание, совесть и т.д., его высшие человеческие характеристики и качества.

Что мы сегодня как раз и наблюдаем в массовом масштабе.

Его, человека, позволю себе такое выражение, мозг расслабляется («релаксирует»).

3.И это ещё один важный, здесь, нюанс – «физиологический».

Мозг человека не получает здесь должной нагрузки, простите, не тренируется, не развивается; ибо, как я уже сказал, внутренний экран воображения здесь отдан «вовне»; соответственно, нет затрат энергии на порождение собственных образов и мыслей, нет затрат энергии на удержание мысли и т.д. Одним словом, «полный интеллектуальный релакс».

Этакий «ментальный» «Великий Нехочуха» получается. С реальной атрофией мозга. Слабоумное двупальцевое существо. [8]

4.Компенсация скуки.

Скуку можно определить как навязчивое состояние пустоты.

Нет собственного источника творчества, творческого родничка – появляется скука.

В отличии от тоски, которая есть томительное стремление к полноте бытия, скука не предполагает никакого, по существу, преодоления обнажившейся пустоты бытия, а только некоторую её заглушку, компенсацию (в развлечениях и т.д.). Скука, как ощущение внутренней пустоты, требует своей заглушки и компенсаций.

И современный человек «удачно» находит эту компенсацию и заглушку, погружаясь в любезно предоставляемую ему виртуальную реальность.

Разумеется, всё это только паллиатив и поверхностная заглушка. Суть проблемы не исчезает; а скорее, даже наоборот, только усугубляется; пустота ширится и требует всё большей дозировки и силы виртуальной своей заглушки.

Однако виртуальная реальность так или иначе производит здесь своё «симптоматическое лечение» и, хотя бы на время и отчасти, снимает подобное навязчивое состояние…

5.В эту же канву – стремление заглушить внутреннюю пустоту разного рода множественными виртуальными коммуникациями.

Может, это несколько и преувеличенный тезис, но Шопенгауэр, полагаю, был довольно-таки прав, когда сказал, что человек настолько общителен, насколько он пошл и беден духом. И действительно, чем человек более внутренне пуст и пошл, тем он более стремится к разного рода «общению», пустым «коммуникациям»; в том числе, сегодня, в виртуальной реальности, – которая как раз и предоставляет ему для этого свои, почитай, безграничные возможности. И прежде всего, возможности усугубления своего опошления.

Опять же, такого рода «общение» является весьма тщетной попыткой человека заглушить всё ту же свою внутреннюю пустоту и ущербность.

Однако, опять же, очевидно, что всё это «виртуальное общение» есть лишь «симптоматическое лечение», никоим образом не касающееся сути данного «духовного» заболевания, а только, напротив, его, это «заболевание», усугубляющее.

6.Тщетная попытка снять социальное отчуждение.

Действительно, человек в капиталистическом обществе безнадёжно отчуждён от этого общества; тем более, в обществе современном, массовом.

И если в современной социальной реальности это отчуждение снять невозможно, то в виртуальной реальности это глубокое отчуждение, пусть иллюзорно и частично, снять вроде как оказывается возможно.

Современная социальная действительность, безнадёжная и бесперспективная, просто-таки выдавливает, выталкивает современного человека в реальность виртуальную.

7.В виртуальной реальности современный человек находит хоть какую-то, для себя, пусть и иллюзорную, социокультурную идентификацию.

Человек такое существо, для которого, в плане его личного развития и формирования, весьма проблематично оставаться вне какой-либо социокультурной идентификации, оставаться без приобщения к тем или иным высшим ценностям и целям бытия, без отождествления с тем или иным сообществом, его целями и идеалами; человек, как человек, в более-менее полном и актуальном смысле этого слова, всегда формируется и развивается так или иначе в отношении определённых ценностей и высших смыслов.

Современный же человек, так или иначе, страдает от отсутствия реальной социокультурной самоидентификации, отсутствия её возможности, в реальности, в нынешней ситуации глобальной целенаправленной деконструкции и нивелирования высших ценностей и смыслов.

Однако проблема тут состоит в том, что одно дело подобная культурная самоидентификация в реальности, в реальном своём экзистенциальном опыте, а совсем другое – попытка поймать иллюзорный суррогат подобной идентификации в реальности виртуальной.

Тем более, нужно учитывать, что в океане этой виртуальной реальности так или иначе правят бал сегодня манипуляторы массовым сознанием, [4] связанные с разного рода субъектами власти, транснациональными корпорациями и пр., с их лукавыми целями и интересами. И потому, в лучшем случае, попытки такого рода виртуальной идентификации оказываются здесь обычно лишь эфемерной иллюзией и разочаровывающей обманкой, а скорее всего, часто – просто лукавым целенаправленным обманом вышеупомянутых манипуляторов массовым сознанием и завлечением человека в ту или иную виртуальную трясину и ловушку, с полной его перепрошивкой и перепрограммированием.

8.Как я уже сказал, современный человек, это тоже нужно признать, столь самозабвенно бежит в виртуальную реальность оттого, что окружающая его действительность – зачастую, просто невыносима, ужасна, бесперспективна. То что нынешняя социокультурная ситуация невыносима и мучительна, и прежде всего своей системной бесперспективностью, безысходностью – является довольно веским фактором бегства человека в реальность виртуальную, по сути, бегства его от себя. Виртуальная реальность становится своего рода иллюзорной отдушиной для современного человека. Наипаче в нынешней ситуации психоинформационного террора, нагнетания паники и ужаса.

Однако подобное бегство в виртуальность, в мир симулякров, который становится, для современного человека, «реальнее реальности», [1,2] никоим образом не решает данную проблему, – как не решает свою проблему легендарный страус, засовывая голову в песок, – более того, эта виртуальная реальность, в «песок» которой современный человек самозабвенно засунул свою «голову», начинает господствовать над современным человеком, лишая его, первым шагом, его высших, собственно, человеческих характеристик, – как то самосознания, воображения, совести, личности, самостоятельности мышления, способности логически мыслить и т.д., – а вторым шагом, посредством изощрённых технологий манипуляции массовым сознанием, такой человек, лишённый, по существу, своей собственной возможной защиты от этих технологий, оказывается тотально подконтролен данным манипуляторам его массовым сознанием и начинает совершать совершенно абсурдные и даже самоубийственные поступки, по лукавому велению, исподволь, «чужого дяди», при этом крайне наивно полагая, что делает всё это сам и по собственному «разумению» и желанию.

Надо хорошо помнить и понимать т.н. «10-е правило», «заключительное», манипуляции массовым сознанием: манипуляторы массовым сознанием намного лучше знают массового потребителя информации, чем он знает себя сам, и они уже знают, что он будет завтра покупать, за кого будет «голосовать» и т.д., когда он этого ещё не знает, сегодня, сам.

Наверное, это не все причины, факторы и мотивы, влекущие современного массового индивида, как сомнамбулу, в пучину виртуальной реальности, становящейся для него «реальней реальности» и методично усугубляющей его сомнамбулическое, по существу, состояние. Однако, полагаю, что вышеизложенных причин, факторов и мотивов уже будет более чем достаточно для того, чтобы данная виртуальная реальность оказывалась для современного человека столь неотвратимо соблазнительной и притягательной.

Более того, вышеупомянутые субъекты власти, их подручные манипуляторы массовым сознанием сегодня всемерно используют, раздувают и актуализируют данные соблазнительные субъективные факторы и мотивы, злонамеренно втягивая несчастного массового обывателя в пучину виртуальной реальности, где с ним, с его «сознанием» и «бессознательным», можно уже делать, почитай, всё, что угодно, окучивать его вкривь и вкось, – «благо» технологии подобного изощрённого окучивания хорошо отработаны.

В то же время, разумеется, надо заметить, что виртуальная реальность, высокие информационные технологии – сами по себе, не есть некое Зло; они – лишь средство и инструмент; и как средство и инструмент, они становятся «злом» лишь в руках конкретных людей, в руках тех или иных субъектов власти.

Данная виртуальная реальность позволяет людям находить необходимую информацию, читать хорошие книги, находить умных и мыслящих людей, саморазвиваться и т.д., – но всё это оказывается возможным лишь при наличии собственного воображения и сильного личного самосознания, системного мышления. При этом, сегодня, надо постоянно крепко знать и помнить о наличии в этом «сетевом» омуте нынешних господ этого «подводного» информационного царства, субъектов власти и их подручных манипуляторов массовым сознанием, – знать и помнить, подобно рыбке, помнящей о ловких и ушлых хищниках, непрестанно бороздящих сей омут в поисках своей добычи: тебя.

Разумеется, при нынешней социально-экономической модели (капиталистической) данная виртуальная реальность иной и быть не может, в принципе, – а только такой «заглушки», в которой безраздельно господствуют манипуляторы массовым сознанием. Более того, в той «новой нормальности-реальности» «цифрового» паноптикума («инклюзивного капитализма»), которую предуготовляют человечеству Глоты, и в которую намеренно скатывают они сегодня человечество, пытаясь избегнуть кризисного каскада капиталистической, вот уж упёршейся в свои пределы, системы, виртуальная реальность, её «Большой Брат», [5] «Цифровой Левиафан», «министерство правды», станет окончательно «последней истинной реальностью» для масс населения, станет безраздельно господствовать над этими массами.

Уже, действительно, массами – дрессированными существами «новой нормальности», в которой люди окажутся низведены до безликой, буквально, массы-толпы, находящейся под тотальным, изнутри и извне, контролем, с «цифровым» кодом вместо личного имени, «без лица», с QR-клеймом на лбу или на запястье, с «траекториями обучения», с «экспериментальными правовыми режимами», с «цифровыми» ошейниками и поводками, с намордниками и цаками-колокольчиками.

И это – уже не картинка из «антиутопии», это – уже воплощаемое «настоящее».

В этой «постчеловеческой» реальности-нормальности, в которой исчезает «человек», исчезает, очевидно, и культура; происходит то, что можно назвать раскультуриванием.

Вместо культуры, – как системы высших ценностей и смыслов, – мы получаем лишь технологии повседневной промывки и прошивки мозгов; ибо уже нет того существа – человека, – который хоть как-то был бы способен соотноситься с матрицей высших ценностей и смыслов, и, тем самым, мог бы противостоять этому «Цифровому Левиафану», [6] а остались лишь бессмысленные обезличенные «оцифрованные» существа-сомнамбулы.

В этой «новой нормальности», можно предположить, ещё будут, вроде как по-прежнему, работать театры, «цифровые» кинотеатры, даже музеи и прочие «культурные центры», – на «культуру» будут выделяться «бюджетные средства», эти средства «благополучно» будут «осваиваться», о «культуре» и «ценностях» будут продолжать много говорить, даже вроде как спорить (на «ток-шоу» особенно), – и т.д., но всё это будет лишь симуляцией; безликие толпы, с QR-клеймом и с «цифрой» вместо имени, будут, подобно сомнамбулам, посещать все эти вроде как «культурные» заведения, вроде как «удовлетворять свои культурные потребности», разглагольствовать «о культуре», и т.д., но всё это будет, повторюсь, лишь симуляцией, в сущности, бессмысленной и пустой, симуляцией «культуры».

Нечто подобное уже вполне вырисовывается «во всей красе» сегодня.

Разумеется, для подобного рода негативной реальности и для подобного рода негативных тенденций есть свои серьёзные и системные («объективные»), и субъектные (и субъективные) причины и факторы; но, опять-таки, замечу, что всё это, все эти современные негативные тенденции, не есть некая фатальность; и она должна быть преодолена. И это преодоление, – заключающееся, прежде всего, в своего рода личной феноменологической и эйдетической редукция происходящего ныне с данной виртуальной реальностью, – для нас сегодня просто жизненно-необходимо. Дабы выжить, дабы остаться Людьми, – обращая эту виртуальную реальность из системного орудия промывки мозгов, орудия массового поражения и расчеловечивания – в орудие развития, самовоспитания и самообразования человека, его личности, в орудие такого преобразования общества, в котором человек не будет отчуждён и опустошён, подавлен в своих высших человеческих характеристиках и возможностях, а где он, напротив, сможет раскрывать и развивать свои сущностные человеческие творческие силы и  способности.

Избранная литература

1.Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция. М.: Karios, 2018. – 320 c.

2.Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Ad Marginem, 2000. – 320 c.

3.Васильев Г.Е. Окоём Волюшки. Русская философия власти. – М.: Ваш Формат, 2021. – 580 с.

4.Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо-Пресс, 2001. – 832 с.

5.Оруэлл Д. 1984. Скотный двор. М.: АСТ, 2016. – 384 с.

6.Шнуренко И. Убить Левиафана. М.: Наше Завтра, 2021. – 506 с.

7.Шпитцер М. Антимозг. М.: АСТ, 2014. – 288 с.

8.Zuboff S. The age of surveillance capitalism. Ney York: Public Affairs, 2019.–717 с.