Сегодня одной из болевых точек российской государственности является разного рода сепаратизм («сибирский», «татарский», «башкирский», «кавказский», «санкт-петербургский», «уральский» и т.д.); «карту» данных сепаратистских тенденций и настроений нынче активно пытаются разыгрывать наши геополитические «партнёры». Так же очевидно, что застрельщиком данных сепаратистских тенденций, обыкновенно, сегодня, в России, являются местные олигархические «элиты-кланы».

Так вот, я задался простым вопросом: «при каких условиях региональная элита будет иметь тенденцию стремиться к единому государству (с Центром), а при каких – к пресловутой «самостоятельности», к «отделению»?

         Обыкновенно, при прочих равных, региональные местные элиты, исповедующие свой местечковый Олигархический принцип, будут стремиться к «отделению» (от Центральной власти): потому как, в таком случае, они становятся вроде как полноправными господами в своей «вотчине» и никакой ответственности ни перед кем (перед Центральной властью) уже не несут; короче говоря, отныне они, значит, будут иметь в «своей» (теперь уже!) стране всё, ни за что ни перед кем ни отвечая.

Кто-то может, впрочем, здесь, спросить: а перед народом своим?, перед народом разве они не будут теперь нести какую-нибудь ответственность?

В подавляющем большинстве случаев, отвечу, очевидно – нет. Плевали они на этот «народ» с высокой колокольни!

Так оно и случилось, например, при распаде Советского Союза. Местным региональным («республиканским») элитам очень даже блазнилось «отделиться» от «Москвы» и стать полновластными «падишахами» и «князьками» в своих новых «суверенных государствах», вроде как.

Однако тут важно заметить одну очень важную вещь.

Именно: «вроде как».

Дело в том, что в современном мире полностью суверенных государств – раз два и обчёлся (СГА да, может быть, Великобритания со Швейцарией; и то, если не брать в расчёт то, что сегодня эти государства, в большей мере, уже не столько государства, сколько кластеры ТНК). Прочие же государства, в том числе и все современные европейские, так или иначе – обладают лишь очень ограниченным суверенитетом; европейские государства, Япония, Южная Корея, да ещё, может быть, несколько – имеют при этом привилегированный криптоколониальный статус; прочие – кто совсем уж ущербный суверенитет имеют, кто – вообще только видимость оного, являясь, по сути, лишь плохо прикрытыми колониями, а из «суверенного» имеют лишь название да герб с флагом.[1]

Так вот; к чему это я. Дело в том, что региональные «республиканские» элиты распадающегося СССР не могли не понимать этой элементарнейшей вещи, – поскольку, чтобы этого не понимать, не видеть, надо было быть совсем уж полным кретином и неадекватом!, – и они, «разбегаясь» от «Москвы», так или иначе понимали, чуяли, что теперь у них лишь сменится Хозяин. И всё. И ни о каком, собственно, суверенитете, сколь-либо полном, речи тут быть просто быть не может, по определению. Все эти разговоры про «суверенитет» – это были, и есть, лишь «сказки для бедных». И они, эти местные элиты, тогда, в пору «позднего СССР», со всё большей очевидностью понимали, куда дело клонится, куда всё идёт, и что пора, яко крысы, с тонущего корабля под названием «СССР», бежать, – ибо корабль сгнил изнутри, точнее, прежде всего, сверху, и вот-вот потонет (и самой что ни на есть гнилью – были именно они, местные и центральные тогдашние «элиты»!). И они прекрасно уже понимали, кто (!) является, на данный момент самым сильным Хозяином в мире; т.е. – кто будет их, отныне, новым Господином: Соединённые Государства Америки. Вот они и бросились радостно в свой «суверенитет», т.е. – в объятия нового, более сильного (!), Хозяина. Который, как они, эти местные региональные элиты, предполагали, позволит им иметь в своих странах всё, ни за что, ни перед кем, за то не отвечая!

И этот Господин, Запад (СГА), им всё это «благополучно» позволил, – разумеется, всё же, в некоторых новых пределах, однако, конечно, куда более вольготных, нежели прежние. И с непременным дополнительным условием: тявкать в сторону своего бывшего Хозяина – России, как «правопреемницы» Советского Союза.

Чем они, эти местные региональные номенклатурные республиканские элиты, радостно и занялись. Ведь это совпадало и с их собственными психологическими компенсациями: с необходимостью постоянно доказывать себе, что ты не предатель, что ты «честный человек» и «законный правитель», – ибо ты же ведь знаешь, в глубине души, по Правде, что ты – предатель, вор и узурпатор.

Резюмируя вышесказанное: региональные элиты будут, обыкновенно, иметь тенденцию к «отделению» (от Центра) вследствие элементарного желания иметь в своей «республике» всё, ни за что при этом не отвечая (перед Центром); это во-первых; и во-вторых – чуя более сильного нового Хозяина, под которого надо успеть вовремя лечь.

Причём, первое и второе зачастую только «катализируют» друг друга.

В каком же случае и при каких условиях местные региональные элиты будут стремиться к государственному единству?

Во-первых, если Центральная власть будет сильна; сильнее всех прочих, особенно – соседних, государств и, возможных», новых Центров силы (геополитических субъектов).

Во-вторых, наипаче, если иные, соседние геополитические субъекты (центры силы) реально угрожают существованию данного местного народа и, заодно, его элите. Как, например, обстояло дело с присоединением к России Грузии (1801-й г.), по многократным просьбам последней, или, вот, присоединение левобережной Малороссии (в 1654-м г.).

В-третьих, если у Центральной власти есть конструктивная Идея, идея развития; и эта Идея Развития оказывается настолько притягательной, что, в определённой мере, даже может перевешивать «во-первых», т.е. то, что некие иные наличествующие на данный момент геополитические субъекты выглядят более сильными.

Современная Россия, к сожалению, не имеет никакой собственной собирающей (!) Идеи Развития, которую могла бы предложить своим соседям (хотя бы бывшим «советским республикам») и окраинам; и является весьма слабой, особенно что касается её «экономики» (криптоколониального, ущербного типа), и с весьма порочной социальной структурой, – причём эта порочность, тесно связанная с упомянутой экономической ущербностью, только нарастает с течением времени; тем более, учитывая, что данная ущербность именно и воспроизводит особого рода местную «российскую» ублюдочную, простите, элиту, по сути своей – компрадорскую, изменническую и крайне низкого, в человеческом плане, качества.

Посему, очень понятно, что без реальной угрозы своему существованию, без угрозы реального геноцида (пункт «во-вторых»), ни один соседний народ отнюдь не воспламенится сегодня желанием соединяться (или воссоединяться) с нынешней Россией. Безыдейной, с гнилой, продажной, вороватой и изменнической, элиткой, и, разумеется, реально, довольно, оттого, слабой.

Поэтому для восстановления исторической России, с очевидностью, необходимы две неразрывно взаимосвязанные друг с другом вещи: 1) целенаправленное стремление к обретению собственного государственного суверенитета, категорически преодолевая свой нынешний криптоколониальный статус, и 2) актуализация собственной Идеи государственного, социального и культурно-исторического строительства.

Ну и, очевидно, что с нынешней компрадорской «российской» элиткой – всё это, вышеуказанное, категорически невозможно. Поэтому, нужно что-то, и довольно радикально, делать с этой, с позволения сказать, «элитой». Жизненно необходимо.