Сколько я доселе ни читал разного рода текстов и прочих материалов о «крещении Руси», о реальных причинах ничего вразумительного, логичного, и с политической (что особо тут важно) и с личностной, для князя Владимира, точки зрения, не находил. Предложу свою версию причин «крещения Руси», которая мне представляется, по крайней мере, весьма вероятной и понятной.[1]

Сев на княжеский киевский престол, заполучив его с помощью варяжских дружин (победив в борьбе за киевский стол брата Ярополка), Владимир, с одной стороны, достиг своей цели, но с другой – оказался крепко связан с теми силами, теми жреческими элитными группами, которые пришли с ним, и которые привели его, по сути, к власти.[2] И ведь именно, наверняка, по велению этих элитных жреческих групп Владимир и утверждает свой первый пантеон, языческий. Таким образом, Владимир вроде бы и получил киевский княжеский стол, и… как бы и не получил, в полной мере. Власть элитных жреческих групп его, очевидно, тяготила, не могла не тяготить; паче учитывая большие геополитические планы новоиспечённого князя. Реализация подобного рода планов требовала, очевидно, единовластия. А его-то как раз и не было.

Так вот, для того, чтобы реализовать эти свои планы и амбиции, необходимо было избавиться от тяготящей его «элитной группы»; а для этого нужно менять элитную группу; а для того, чтобы эту элитную группу сменить, нужна новая опора власти, новая элитная группа. И кто это тогда будет?

И вот тут Владимиру подворачивается геополитически весьма выгодный проект. Дело в том, что в Империи Ромеев в то время случилось восстание Варды Склира, военачальника, предъявившего свои права на императорский трон (978 г.), угрожая тем самым сместить с престола тогдашних соправителей Империи Василия II Болгаробойцы (958-1025; правил с 976 г.) и Константина VIII (960-1028); против Варды Склира был выпущен другой известный военачальник Варда Фока, но тот тоже, в свою очередь, победив Склира в поединке, поднял восстание и стал претендовать на престол, – будучи братом убитого два десятка лет назад Никифора Фоки, во времена которого и началась война Святослава с Империей. Фока реально стал угрожать императорской власти. И тогда соправители, Василий и Константин, обратились к Владимиру за помощью.

Для Владимира сложилась довольно удачная ситуация. Империя очень нуждалась в его помощи. И он мог сыграть хорошую политическую Игру. И он её сыграл.

Высшим титулом в то время был титул Императора, Базилевса. А Владимир был всего лишь князем. Это – весьма высокий титул. Но – отнюдь не Император. А вот ежели породниться с императорской фамилией, то можно получить и аналогичный для себя титул – Императора, Базилевса, а для своего государства – Империи. И Владимир, отвечая на просьбу ромейских соправителей, выставляет условие: жениться на Анне (963-1012), сестре Василия и Константина. Ромейская сторона выставила своё, маленькое, условие: Владимир обязан креститься, ибо не может царская особа выходить замуж за нехристя.

И тогда Владимир – решил политически «убить двух зайцев».

Он крестился; довольно тайно, скорее всего, в княжеском городке Василеве (ныне Васильков, под Киевом), приняв аналогичное, христианское, новое имя – Василий. Причём, всё же, по-видимому, князь принял крещение не непосредственно от Константинопольского патриархата, а от церкви Охридской (из Охридской патриархии (автокефальная церковь 919-1018 гг.)), из Болгарии, единственной тогда, где богослужение велось на славянском языке (Болгария была крещена ещё при болгарском царе Борисе I, в 865-м г.).

Посланный в Империю русский экспедиционный корпус, числом 6 000 воинов, разгромил армии восставшего Варды Фоки (~ 988 г.).[3] Однако Империя решила, по-видимому, относительно «свадьбы со скифом», «спустить дело на тормозах». Дело в том, что Ромеи весьма трепетно берегли свою, можно сказать, государственную уникальность – Империю; никто, кроме них, не мог зваться Императором, Базилевсом, и никто не был вправе, никакой там князёк или королёк, называть свою страну Империей. Еще дед нынешних соправителей, Константин VII Багрянородный, в своём трактате «Об управлении империей» писал, что «…если когда-либо народ какой-нибудь из этих неверных и нечестивых северных племен попросит о родстве через брак с василевсом ромеев, т.е. либо дочь его получить в жены, либо выдать свою дочь, василевсу ли в жены или сыну василевса, должно тебе отклонить и эту их неразумную просьбу…»; иными словами, нечего вам со «свиным рылом да в калашный ряд» лезть! – Однако обстоятельства-то заставили соправителей пообещать отдать царевну; впрочем, пообещать, не значит жениться. Владимир своё дело сделал – Фоку разбил; а вот братья-правители – обещание своё выполнять не торопились: мол, как-нибудь рассосётся. Не рассосалось. Владимир настойчиво потребовал Анны.

Надо заметить, что Анну до Владимира уже сватал германский «император» Оттон I (912-973; король Германии с 936; император «Священной Римской Империи», провозглашённой папой, когда Оттон захватил Рим) для своего сына, Оттона II (955-983; «император» с 973 г.). Анну братья-базилевсы обещали в своё время и болгарскому царю Борису II, – но, победив его, вместо «свадьбы» –низложили и заковали в колодки.

Владимир же – двинул войска на Корсунь. Цель войны здесь отнюдь не «романтичная», мол, обещали невесту, да не дали, – у Владимира таких невест вагон и маленькая тележка; суть дела, с одной стороны, здесь в том, что Владимиру нужно менять элиту! – а сделать это можно сменив идеологию! – сиречь, в данном случае, сменив религию, – и такую возможность упускать нельзя, другого такого шанса может уже не быть, – а сменить идеологию-религию, значит, сменить идеологов! – И, с другой стороны, реально поднять свой политический и геополитический статус, породнившись с Базилевсами! Так что, «невеста» – лишь повод. И Владимир, требуя императорской невесты, осаждает Корсунь (~ 988 г.), Херсонес – город, принадлежащий Империи, находящийся на южном берегу Крыма, недалеко от нынешнего Севастополя. После долгой осады и соответствующего перекрытия поступающей в город пресной воды, – где и как её можно перекрыть, по ПВЛ, указал, якобы, Владимиру некий Анастас, корсуньский священник, которого Владимир, впоследствии, берёт с собой в Киев-град в качестве личного духовника, – Владимир явно и целенаправленно вознамерился поменять элиту! – русские берут город. Из города Владимир князь забирает священников, – предполагая, что они, а отнюдь не те, кто будет так или иначе прислан из Империи для установления по Руси христианства, будут более лояльны ему, князю, оказавшему им милость, не убившему их, а, напротив, приблизившему их к себе, т.е. будут всем ему обязаны по гроб жизни, и не будут откровенно работать на Империю «пятой колонной» в его Государстве (чего, очевидно, можно было бы ждать от целенаправленно присланных священников из Империи).

Проведя показательную акцию взятия сильной ромейской крепости, Владимир явно сказал «забывчивым» базилевсам: отдавайте царевну, а не то тоже самое сделаю с вашим Константинополем, – благо мои легионы у вас там как раз порядок в Империи наводят, а их, в случае чего, можно повернуть и на столицу.

Делать нечего, базилевсы отдали Анну за «варвара» «тавроскифа». Анна, конечно, плакала: мол, «заживо хоронят», – но куда деваться, надо ехать, сдаваться. В качестве «вено» (выкупа) за невесту Владимир благосклонно возвратил Корсунь Империи.

Вернувшись в Киев, Владимир сокрушил языческий пантеон, – низверг лики-идолы языческих божеств в Днепр, – сиречь, значит, чётко дал понять: «я меняю религию, значит, я меняю и элиту». И: «я – теперь тоже Базилевс»!